Декан факультета хореографии Казахской национальной академии хореографии Нурлан Исмагулович Канетов окончил Алма-Атинское хореографическое училище им. А.В. Селезнева в 1993 году. Позже работал солистом Государственного Академического театра оперы и балета им. Абая и ведущим солистом Татарского Академического театра оперы и балета им. М. Джалиля. Как солист исполнял ведущие партии в балетах классического и современного репертуара. В репертуаре партии: Принц Зигфрид, Ротбарт, Па-де-труа («Лебединое озеро»), Граф Альберт («Жизель»), Ромео («Ромео и Джульетта»), Колен («Тщетная предосторожность»), Принц («Щелкунчик»), Шахрияр («Тысяча и одна ночь»), Йусуф («Сказание о Йусуфе»), Красс («Спартак»), Арман («Дама с камелиями»), Принц Дезире, Голубая птица («Спящая красавица») и др. 2003 году награжден театральной премией России – призом «Душа танца» от журнала «Балет» в номинации «Восходящая звезда». В 2004 году удостоен почетного звания «Заслуженный артист Татарстана». За исполнение заглавной партии в балете «Сказание о Йусуфе» Указом Президента Российской Федерации от 9 июня 2006 года Канетову Нурлану Исмагуловичу была вручена Государственная премия Российской Федерации в области литературы и искусства «За развитие традиций национального эпоса в современных условиях диалога культур». В 2015 году удостоен почетного звания «Заслуженный артист Российской Федерации». С 2018 года является деканом факультета Хореографии Казахской национальной академии хореографии.

В связи с плотным рабочим графиком, назначить встречу Нурлану Исмагуловичу оказалось нелегко. В результате долгих переговоров он назначил интервью на обеденное время.

– Здравствуйте, Нурлан Исмагулович! Спасибо, что согласились на интервью и извините за то, что пришлось лишить вас обеда.

– А я не обедаю. Но не потому, что у меня нет на это времени, я просто стараюсь держать себя в форме. Помимо того, что я сейчас являюсь деканом факультета и основная деятельность педагогическая, со сценой я ещё не попрощался. Меня до сих пор приглашают на спектакли, и я периодически выезжаю в свой родной театр. Например, этим летом в июле я станцевал там две сложные партии: Визиря в «Золотой Орде» и Красса в «Спартаке».

– А все-таки, для того, чтобы держать себя в форме, Вы придерживаетесь какой-то диеты?

– Как таковой диеты не придерживаюсь, просто стараюсь употреблять меньше углеводов, пить больше воды. Потому что, работа деканом и преподавателем не всегда оставляет тебе время для ежедневных занятий в классе, к моему сожалению.

– Однако, будете ли Вы продолжать артистическую деятельность в дальнейшем? Насколько часто планируются выступления?

– Уже запланированы спектакли в марте в Казани, а в июне я танцую «Золотую орду» на гастролях Казанского театра в Большом театре. Так что нужно держать себя в форме.

– Расскажите о педагогах, которые помогли Вам реализовать себя как артиста балета.

– Хореографическое училище я окончил в классе Ахметшина Ильдизара Махмудовича, к сожалению, наш курс был его первым и последним. Алишева Алила Турсумбаевна, которая преподавала у нас народно-сценический танец, до сих пор остается родным и важным для меня человеком. Очень благодарен Рудаковой Людмиле Георгиевне за то, что много репетировала со мной в училище. Благодаря ей я пришел в театр уже достаточно подготовленным артистом и смог безболезненно войти в репертуар. Первые мои годы работы в Алма-Атинском театре со мной репетировала замечательный педагог Раушан Хатиятовна Байсеитова. А в Казани моим наставником и Учителем стал Рафаэль Станиславович Саморуков. Потрясающий был педагог, каждая репетиция проходила в атмосфере поиска индивидуальности. Он в меня верил, пожалуй, больше, чем я в себя. Меня это окрыляло. Безграничное доверие к нему было. А это очень важно для артиста, когда ты веришь каждому произнесенному слову педагога. Уже прошло больше 10 лет, как его нет с нами, но не было ни одного дня, чтобы мы, его ученики, не вспоминали о нем. Для меня лично это была большая утрата. Мы словно осиротели, ведь именно он поднял балетную труппу Казанского театра на такой высокий уровень.

– Как сложилась Ваша дальнейшая судьба после окончания Алма-Атинского училища?

– Когда я закончил училище, меня пригласили в театр оперы и балета имени Абая. Я начинал как солист, но и без кордебалета, конечно же, не обошлось. То есть, я мог выходить в спектаклях в «двойках», «четверках», и в то же время, готовить партии Джеймса в балете «Сильфида», Графа Альберта в балете «Жизель», или же Дезире в «Спящей красавице». Три года я проработал в театре, а затем поступило приглашение из Казанского театра станцевать принца Зигфрида в «Лебедином озере» на открытие сезона. Я, недолго думая, согласился. Приехал, посмотрел труппу, воодушевился и понял, что это – мой дом и я хочу прожить свою творческую жизнь именно здесь. Меня потрясла труппа, с какой самоотдачей каждый, причастный к спектаклю, выкладывался и технически, и эмоционально. На сцене и в балетном зале царила невероятная творческая атмосфера. И после каждого спектакля шел «разбор полетов» в доброй дружеской обстановке с педагогом. Я очень скучаю по тому времени. Не было смартфонов, не было интернета, мы наслаждались общением друг с другом. И был постоянный поиск, поиск…

90-е годы были очень тяжелым периодом для всех. ГАТОБ им. Абая как раз закрывался на реконструкцию. И когда после спектакля в Казани мне предложили позицию ведущего солиста, я, не раздумывая, согласился. Как показала жизнь, это было правильное решение, судьбой дарованный подарок. Если честно, иногда анализирую и не представляю, как бы сложилась моя творческая жизнь, если бы я остался тогда в Казахстане.

– В одном из ваших интервью Вы сказали, что очень любили смотреть и исполнять партии в «Баядерке». Какие еще партии Вам близки?

– Зависит от периода моей творческой деятельности. «Баядерку» я безумно люблю, неважно, что бы я там не танцевал Солора или Великого Брамина. Мне всегда это доставляет огромное удовольствие! В этом балете все, и музыка, и сам сюжет — это просто восторг, это все про меня, это все ДЛЯ меня! Очень люблю спектакли «Ромео и Джульетта», «Сказание о Йусуфе», «Дама с камелиями». Пожалуй, это одни из самых любимых, потому что, помимо потрясающей музыки и сценографии, это сюжетные спектакли, где каждый раз, выходя на сцену, ты проживаешь новую интересную жизнь.

Когда готовил партию Ромео, я полностью погружался в роль, наполнял себя информацией – читал Шекспира, смотрел фильм Дзеффирелли «Ромео и Джульетта». И можно сказать, что репетиционный момент мне доставлял больше удовольствия, нежели сам спектакль. Я очень люблю репетировать. Конечно же, очень важно с кем ты танцуешь. Партнерши были разные, но каждая по-своему была интересна, желанна. Часто мне говорили: «Нурлан, побереги силы, зачем ты на репетициях так затрачиваешься эмоционально?» А я по-другому не могу. Я слышу музыку, у меня душа рвется, и я не могу работать в «полноги». Я считаю, что артист балета это тот же музыкант, только инструмент у него – его тело, его вибрации.

– Как долго Вы работаете над образом?

– Трудно сказать. Весь период постановочного процесса, помимо того, что отрабатываешь технические элементы, ты еще и пытаешься вжиться в роль. Этот процесс для меня самый захватывающий. Вот почему я не люблю танцевать принцев. Хотя это мое амплуа и принцев в моем репертуаре было предостаточно. Но в таких партиях нет возможности найти и выразить глубокое психологическое содержание роли, заставить зрителей задуматься, побудить к размышлениям. В конце концов заставить поверить мне, поверить моему герою и хоть на время забыть о своих проблемах, полностью окунувшись в сюжетную линию спектакля. Часто писали после спектаклей восторженные зрители. Мне всегда было приятно читать их письма, это давало понимание того, что я на правильном пути. Ради таких моментов и стоит работать!

– До приезда в Академию, в Астану, был ли у Вас опыт педагогической деятельности?

– Я давал уроки классического танца для солистов, репетировал с ними. Весь наработанный опыт партий, которые я станцевал, я отдавал молодым танцовщикам. Но никогда не навязывал свое собственное видение образа, а старался, чтобы артист сам думал и проживал его искренне, потому что на сцене не скроешь ничего. Там видно все! Техническую сторону практически не трогал, потому что это были готовые артисты, с ними не надо было saut de basque тренировать. Мы проходили вариации, монологи, но мне было интересно с ними работать по образу. Мне нравилось говорить с ними, я делился какой-то информацией, советовал литературу, показывал видео разных танцовщиков, а также свое исполнение партии. Но когда артист слепо повторял мое исполнение, мое видение партии, я удивлялся: «Зачем? Это ведь мой Арман Дюваль. А у тебя он может быть другим». Нужно выражать в танце себя, только так ты можешь быть интересен зрителю.

– Кроме балета есть в Вашей жизни другие увлечения? Хватает ли у Вас на это времени?

– Раньше я всегда думал: «Вот когда закончу свою артистическую деятельность, я соберу чемодан и буду путешествовать, посмотрю весь мир!» Конечно, я бывал на гастролях во многих странах, но выезд на гастроли это не означает, что ты увидел мир. Потому что у тебя нет возможности пройтись по музеям, погулять по городу, посмотреть достопримечательности. Ты должен беречь силы, отдохнуть перед спектаклем, сосредоточиться на выступлении.

А мне бы очень хотелось просто путешествовать. Но пока у меня не получается осуществить свою мечту. А вот хобби у меня пока нет. Но, возможно, в скором времени я запишусь на уроки рисования, потому что мне это тоже интересно. И я очень люблю проводить время с моими племянницами.

– Вы посвятили свою жизнь балету. А хотели бы такой же судьбы для своих любимых племянниц?

– Я бы очень хотел, чтобы они пошли в балет, к тому же у старшей, Айши, колоссальные данные. Но сама она не проявляла пока никакого желания заниматься танцем, а я не хотел настаивать. Потому что балетом надо заниматься с любовью, иначе это будет большой стресс. А младшая, Инжу, менее способна к балету, но я уверен, что она еще найдет себя в творчестве. По крайней мере, они обе любят рисовать и меня это радует. Я стараюсь развивать в них разные навыки, направлять их на посещение творческих кружков. Потому что очень важно, чтобы в будущем работа была им в радость. Как я ходил все время в театр с горящими глазами, уставший или нет, было неважно.

У меня, из-за большой театральной нагрузки, стерлись суставы: сейчас у меня нет суставов на стопе, просто косточки трутся. Это произошло ближе к пенсионному возрасту, когда я уже заканчивал артистическую деятельность. Приходя домой, я просто не мог наступить на ногу и мне не помогали ни волшебные мази, ни БАД-ы, абсолютно ничего не помогало. Единственное волшебное средство от боли – это работа. Ведь сцена – это лучшее лекарство. Я мог идти в театр хромая, но, как только начинался спектакль, я выходил на сцену и забывал о боли. Это просто какая-то магия.

Иногда, бывало, вот так идешь и хромаешь, а тебя обгоняют прохожие и оглядываются. Вероятно, сочувствуют: «Такой молодой, а уже ходит как старик!» Они не подозревают, что через два часа я надену костюм, нанесу грим и буду танцевать на сцене 3 часа, забыв обо всем на свете! Правду говорят – сцена лечит.

– Исходя из такого богатого опыта, вывели ли Вы для себя какое-то определенное жизненное кредо успешной творческой карьеры? Или нужно просто любить свою работу?

– Я всегда вспоминаю слова моей мамы, которая видела, как я мучаюсь и однажды сказала: «У меня сердце разрывается оттого, что ты так себя истязаешь. Начни жить нормальной жизнью». А для меня нормальная жизнь – она в балете. Видимо судьбой дано было прожить именно так, в творчестве, и никак иначе. Я родился в простой рабочей семье. Мои родители никакого отношения к искусству не имели и всегда удивлялись моей любви к музыке, к пению, а потом и к балету. Я считаю, что просто надо очень любить то, чем ты занимаешься. В этом залог счастливой творческой жизни и успешной карьеры.

– Напоследок хотелось бы услышать Ваши пожелания нашим студентам.

– Мне кажется, у них сейчас замечательный период в жизни, когда они уже не дети, но еще не вступили во взрослую самостоятельную жизнь. Столько всего интересного в жизни их ждет! В Академии замечательный состав преподавателей. Да, они требовательные, но каждый преподаватель очень болезненно переживает за своих студентов, мечтает, чтобы они вышли из стен Академии высококвалифицированными специалистами. В этом и есть предназначение настоящего педагога. Мне хочется, чтобы у всех студентов впереди всегда горел зеленый свет, и чтобы по жизни им встречались интересные люди, которые обогащали внутренний мир каждого из них своим опытом и знаниями. Никогда ничего не бойтесь. Страх препятствует развитию, парализует творческий потенциал. Только вперед и только с любовью к Богу, к профессии, к людям!

Интервью подготовила и провела Арайлым Абдрахимова, студентка 3-го курса факультета искусств Казахской национальной академии хореографии. Научный руководитель Мусина Ф.Б.